А Сашка ничего так... Жаль, что так и не обменялись телефонами... Может еще и пересечёмся...

Крылья в ремонте. Арендую метлу.

Меня тут осенило!
Я недели три, наверное, ничего себе не покупал уже... Все деньги я тратил исключительно на алкоголь и гулянки... Пора бы заняться шопингом! Кто со мной?

Ощущение такое, как будто я использованная прокладка. Причем использованная дважды, а может даже и трижды... Усталость дикая...
Да здравствует отходняк после УРАО!

Дорогие мои, а как Вы считаете, настоящая стерва (или стервец) должна (должен) курить или нет?

Только сейчас начало приходить ощущение свободы от УРАО.
Действительно, ВСЕ закончилось!

Боюсь даже прикыдывать, сколько было выпито за последние недели три...

Завтра защита... Бляха муха, вот время и пришло...

Рада любила Агафона уже много лет. Произошло это так неожиданно и мгновенно, что сама Рада не могла вспомнить ни точной даты, ни времени, поэтому считала, что любила Агафона с раннего дества. Каждый день молодой цыганки начинался с мыслей о любимом. Она вскакивала с постели и мчалась к его кибитке приветствовать его пробуждение, за что Агафон сильно недолюбливал ее, т к вставать он любил после полудня, а Рада прибегала под его полог ранним утром. Ее звонкий голос раздражал Агафона с каждым днем все больше и больше. С трудом Агафон сдерживался, чтобы не послать Раду подальше, а просто материл и гнал ее почем зря. Рада не обращала на его недовольства никакого внимания, ей все нравилось в любимом. Агафон был предметом ее вожделения. И его грубая мужская сила, и его блядский взгляд, и его стройный стан все привлекало и околдовывало ее сознание. Особенно нравились Раде его светлые кудрявые волосы, каких не было ни у кого из цыган. Так повелось, что любимым занятием Рады по утрам было нашептывать Агафону всякие непристойности и напевать ему о скором соединении их душ и тел. Агафона от одной мысли об этом не просто воротило, а выворачивало наизнанку, т к Рада росла гадким утенком и, как думал Агафон, превращения в прекрасного лебедя ей не светит.
Днем Рада тоже всячески пыталась навязать себя Агафону. Она таскала ему самую вкусную еду из общего котла, отстаивала дождевую воду для омовения лица и рук Агафона, стирала ему одежду, чистила до блеска сапоги, выменивала свои драгоценности на драгоценности для Агафона, следила за его кучерявым конем Чаплиным, прибирала в его кибитке, выполняла все его прихоти и похоти.
Еще больше Агафон не любил, когда Рада караулила его приход в табор поздним вечером и с радостными криками бросалась на его шею. С какой бы стороны не возвращался Агафон Рада тут же оказывалась около него и лезла к нему с поцелуями. Но, на ее горе, Агафон с ранних лет был равнодушен к тем, кто был младше его, а еще больше к тем, кто навязывал ему свои ласки. Иногда, когда Агафон был сильно пьян и видел Раду ему закрадывалась мысль, что неплохо бы было овладеть юным телом, но представляя ее в постеле- ее тело и лицо, а более всего, как навязчивость Рады увеличится после этого Агафон гнал эти мысли прочь. Иногда Агафон даже трезвел от содрогания. И отвращение к Раде усиливалось.
Вообще, Агафон считал Раду ненормальной, но, как ни странно сочувствовал ей, так как понимал, что гены, передавшиеся ей по наследству берут свое и с каждым годом их влияние будет усиливаться. Он понимал, что бабка Негодован ничего хорошего Раде дать не может и, что ребенку не у кого больше учиться быть нормальной цыганкой, т к старуха Раду от себя никуда далеко не отпускала.
Конечно, Агафон понимал почему девушка так самозабвенно его любит, так как сам считал себя неотразимым, но, любить Раду в ответ не мог. Она была ему противна. Противна до такой степени, что Агафон старательно, но тщетно избегал ее.
В общем, Рада отнимала слишком много драгоценного времени Агафона, начиная с того, что будила его по утрам, продолжая тем, что путалась у него в ногах целый день и заканчивая тем, что пела колыбельные ему на ночь.

Завтра ГОСы... Сегодня препод одна отказалась принимать у меня 2 моих "хвоста"...
Чувствует моя, что придется брать академ, если в деканате этот вопрос не урегулируют...
Я идиот...

Пошел пить!